ТРЕТЬЯ СЕКЦИЯ

ДЕЛО ПАРЕНЮК против РЕСПУБЛИКИ МОЛДОВА

(Жалоба № 17953/08)

ПОСТАНОВЛЕНИЕ

СТРАСБУРГ

1 июля 2014 года

ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ

01.10.2014

Данное постановление может быть подвергнуто редакционной правке.

В деле Паренюк против Республики Молдова,

Европейский суд по правам человека (третья секция), заседая в составе Палаты, в которую вошли:

Жозэп Касадеваль, председатель Палаты,
Альвина Гюлумян,
Ян Шикута,
Драголюб Попович,
Луис Лопес Герра,
Йоханнес Силвис,
Валериу Грицко, судьи,

и Сантьяго Кесада, секретарь секции,

заседая 10 июня 2014 года, за закрытыми дверями,

вынес в тот же день следующее постановление:

ХОД ПРОЦЕССА

1. Дело было инициировано жалобой (№ 17953/08) против Республики Молдова, поданной в Суд в соответствии со статьёй 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - конвенция), гражданкой Республики Молдова, г-жой Верой Паренюк (далее - заявительница), 11 марта 2008 года.

2. Интересы заявительницы представлял в суде г-н В. Нагачевский, адвокат, практикующий в мун. Кишинэу. Власти Республики Молдова (далее - власти) представлял уполномоченный Республики Молдова при Европейском суде по правам человека г-н Л. Апостол.

3. Заявительница жаловалась, в частности, что явилась жертвой провокации, в результате которой она совершила преступление.

4. Европейский суд уведомил власти о поданной жалобе 24 мая 2012 года.

ФАКТЫ

I. ОБСТОЯТЕЛЬСТВА ДЕЛА

5. Заявительница 1955 года рождения, проживает в г. Единец. На момент событий заявительница работала налоговым инспектором в Налоговой инспекции Единец.

6. 17 февраля 2004 года, З., владелец маленького магазина подал уголовную жалобу против заявительницы. Он утверждал, что в неуказанный день заявительница явилась к нему, чтобы снять с учёта контрольно-кассовую машину и закрыть его магазин. В результате сравнения данных налоговой памяти контрольно-кассовой машины с данными журнала учёта данных, она установила разницу в цифрах и сообщила, что ему угрожает штраф. По утверждениям З., заявительница намекнула ему, что вопрос можно решить, если он согласится заплатить ей денежную сумму, которую она написала ему на бумажном листе. З. понял, что заявительница просит взятку.

7. 17 февраля 2004 года, сотрудники полиции организовали операцию под прикрытием. Они оснастили З. специальными устройствами и указали ему встретится с заявительницей в её кабинете и дать ей маркированные купюры, обработанные специальным порошком.

8. Согласно стенограмме разговора между З. и заявительницей во время операции под прикрытием, З. поблагодарил заявительницу за помощь и предложил ей денежную сумму, но заявительница отказалась принять её. Он настаивал и спросил заявительницу „Сколько?”, на что она ответила „Ничего”. З. продолжал настаивать и сказал ей: „Я не хочу, чтобы Вы переживали. Назовите сумму?” Заявительница не ответила. З. настаивал: „Сотня, две сотни?”, однако заявительница опять отказалась. Затем З. сказал: „Хотя бы 50, пожалуйста”. Заявительница уступила, сказав: „Как хотите”. З. сказал: „Если как я хочу, то тогда ещё хотя бы 50”. Заявительница сказала: „Было бы хорошо картину”. З. спросил: „Какую картину?” Остальной разговор не понятен, потому что слова З. были зарегистрированы в стенограмме, а что касается заявительницы – текст отсутствовал. Тем не менее, из показаний З. следует, что в конечном итоге, заявительница приняла предложенные им деньги для приобретения картины.

9. Сразу после этого вошли сотрудники полиции и задержали заявительницу. Они нашли в кармане её пальто, которое висело на вешалке в соседнем кабинете, 200 молдавских леев (эквивалентных примерно 11 евро, маркированных специальным порошком).

10. В своих показаниях, данных в полиции, заявительница пояснила, что 13 февраля 2004 года, З. пришёл в её кабинет, чтобы снять с учёта контрольно-кассовую машину. Она отметила, что последний фискальный отчёт памяти контрольно-кассовой машины не был отражён в журнале учёта данных и помогла ему решить вопрос при помощи технического работника, которого она попросила извлечь последний фискальный отчёт из памяти контрольно-кассовой машины. 17 февраля 2004 года З. пришёл в её кабинет и предложил заплатить ей за предоставленную помощь. Она отказалась, но он настаивал, и в конечном итоге, она согласилась принять от него картину для своего кабинета. После чего он вышел из кабинета, она увидела на своём столе 200 молдавских леев и побежала за ним, чтобы отдать ему деньги, но не нашла его. Она вернулась в кабинет, чтобы позвонить ему по мобильному телефону, а в это время в кабинет вошли сотрудники полиции и задержали её. Затем, она поменяла свои показания, сказав, что отказалась взять деньги у З., а он, выйдя из кабинета, положил деньги в карман её пальто, которое висело на вешалке в соседнем кабинете. Также она утверждала, что сотрудники полиции инсценировали преступление.

11. В своих показаниях, данных в полиции, З. утверждал, что у него была проблема, касающаяся бухгалтерского учёта, поскольку он забыл отразить в журнале учёта данных последний фискальный отчёт из памяти контрольно-кассовой машины. З. сказал заявительнице, что согласен отблагодарить её за помощь, на что она ответила, что боится брать деньги, поскольку её уже подозревали в принятии взятки. Тем не менее, она согласилась помочь ему. З. оставил контрольно-кассовую машину у неё и затем, в течении одного дня технический работник решил вопрос. 17 февраля 2004 года З. подал жалобу в полицию, и была организована операция под прикрытием. Он, оснащённый специальным устройством для регистрации разговора, пришёл в кабинет заявительницы и предложил ей деньги. Изначально она отказалась от его предложения, однако затем согласилась принять от него картину для своего нового кабинета. З. положил 200 молдавских леев ей на стол, но она вернула ему 100 молдавских леев. Тогда З. сказал ей, чтобы она купила красивую картину, и вернул обратно 100 молдавских леев. Она взяла деньги и попросила его пойти с ней в магазин купить картину. Но он отказался, потому что был занят и ушёл из кабинета. Затем, З. поменял свои показания, пояснив, что он положил деньги в карман пальто заявительницы, которое висело на вешалке в соседнем кабинете и что он не знает, если она заметила, что он положил туда деньги.

12. К данному обвинению во взяточничестве против заявительницы добавили другие четыре части обвинения во взяточничестве, которые имели место в период 1999 и 2003 годов. Все части обвинения основывались исключительно на показаниях предполагаемых потерпевших, которые были даны после организации операции под прикрытием от 17 февраля 2004 года.

13. 28 января 2005 года ответственный прокурор по уголовному делу, возбуждённому против неё, пояснил в интервью, данном им газете, что заявительница согласилась принять взятку.

14. Во время уголовного процесса заявительница утверждала, inter alia, что стала жертвой провокации со стороны сотрудников полиции.

15. 9 марта 2005 года суд Единец признал заявительницу виновной во взяточничестве относительно происшествия от 17 февраля 2004 года и назначил ей наказание в виде штрафа в размере 300 евро. В приговоре судебная инстанция установила, что З. явился в кабинет заявительницы и положил деньги в карман её пальто, которое висело на вешалке, за предоставленные ею услуги в связи с кассовым аппаратом. Судебная инстанция не рассмотрела утверждение заявительницы о том, что она явилась жертвой провокации. В тоже время, судебная инстанция оправдала заявительницу относительно остальных частей обвинения во взяточничестве. Судебная инстанция установила, что инкриминирующие показания об остальных происшествиях были необоснованными и/или даны под давлением органов уголовного преследования.

16. Заявительница подала апелляционную жалобу, утверждая, inter alia, что стала жертвой провокации. Также, она утверждала, что стенограмма разговора между ней и З. была сфальсифицирована, поскольку часть регистрации, в которой З. сказал сотруднику полиции, куда он положил деньги, не была зарегистрирована в стенограмме. Прокурор также подал апелляционную жалобу, утверждая, что наказание слишком мягкое.

17. 1 июля 2005 года Апелляционная палата Бэлць отклонила апелляционную жалобу, поданную заявительницей, не рассмотрев её утверждение о провокации. В тоже время, судебная инстанция удовлетворила апелляционную жалобу, поданную прокуратурой, и назначила другое наказание в виде штрафа в размере 1200 евро и тюремного заключения сроком на три года, с условно-досрочным освобождением от наказания в виде тюремного заключения.

18. Заявительница подала кассационную жалобу в Высшую судебную палату, утверждая, inter alia, что она явилась жертвой провокации.

19. 6 декабря 2005 года Высшая судебная палата отклонила кассационную жалобу, поданную заявителем. В дальнейшем заявительница подала кассационную жалобу на отмену решения, которая была принята Высшей судебной палатой 3 апреля 2006 года. Высшая судебная палата установила, что не было проведено ни одной очной ставки на протяжении уголовного производства между заявительницей и З. Поэтому, Пленум Высшей судебной палаты отменил решения Расширенной коллегии по уголовным делам Высшей судебной палаты от 6 декабря 2005 года и Апелляционной палаты Бэлць от 1 июля 2005 года и направил дело на повторное рассмотрение в Апелляционную палату Бэлць.

20. 20 сентября 2006 года Апелляционная палата Бэлць удовлетворила апелляционную жалобу, поданную заявительницей против приговора суда Единец от 9 марта 2005 года, и оправдала её по причине, inter alia, что имелись существенные расхождения в показаниях З. и что не было доказательств, свидетельствующих о том, что она знала, что он положил деньги в карман её пальто. Также, судебная инстанция, ссылаясь на стенограмму регистрации разговора между заявительницей и З., заключила, что он действовал как провоцирующийагент.

21. 16 января 2007 года Высшая судебная палата удовлетворила очередную кассационную жалобу, поданную прокурором, отменила решение Апелляционной палаты Бэлць от 20 сентября 2006 года и распорядилась о повторном рассмотрении апелляционных жалоб, поданных против приговора от 9 марта 2005 года.

22. 21 марта 2007 года Апелляционная палата Бэлць отклонила апелляционную жалобу, поданную заявительницей против приговора от 9 марта 2005 года, а апелляционную жалобу, поданную прокурором, удовлетворила. Судебная инстанция сочла доказательства, которыми располагала, как подтверждающие виновность заявительницы „даже в случае, если допустить, что З. спровоцировал её на это”. Судебная инстанция, в частности, отклонила довод заявительницы о том, что она не знала, что З. положил в карман её пальто деньги, ссылаясь на то, что на её руках обнаружили следы специального порошка. Судебная инстанция назначила ей наказание в виде штрафа в размере 1200 евро и тюремного заключения сроком на три года, с условно-досрочным освобождением от наказания в виде тюремного заключения. Также заявительницу лишили права исполнять ответственные государственные должности в органах Государственной налоговой инспекции сроком на три года.

23. Заявительница подала кассационную жалобу, утверждая, inter alia, что З. действовал как провоцирующийагент, и что она явилась жертвой провокации. Также она утверждала, что стенограмма разговора между ней и З. была сфальсифицирована и, принимая во внимание, что отсутствует оригинал аудиокассеты, приговор в отношении неё не может на этом основываться.

24. 12 сентября 2007 года Высшая судебная палата отклонила очередную кассационную жалобу, поданную заявительницей, не высказавшись по поводу утверждения заявительницы о том, что она явилась жертвой провокации.

II. ВНУТРЕННЕЕ ПРАВО, ОТНОСЯЩЕЕСЯ К ДЕЛУ

25. До 2012 года Уголовно-процессуальный кодекс Республики Молдова не содержал положений о запрете использования доказательств, полученных путём провокации или подстрекательства.

26. Статья 330 „Получение служащим незаконного вознаграждения” Уголовного кодекса, на основании которого была приговорена заявительница, предусматривает наказание в виде штрафа в размере до 7000 молдавских леев или тюремное заключение до 7 лет.

ПРАВО

I. ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ НАРУШЕНИЕ СТАТЬИ 6 КОНВЕНЦИИ

27. Заявительница жаловалась на то, что её спровоцировали к совершению взяточничества, и что национальные судебные инстанции не мотивировали достаточным образом вынесенные ими решения. Также она жаловалась, что ответственный по уголовному делу прокурор нарушил её право на презумпцию невиновности, заявив в одном интервью, что она получила взятку. Она ссылалась на статью 6 Конвенции, которая гласит:

«Каждый имеет право при ... рассмотрении любого уголовного обвинения, предъявленного ему, на справедливое публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона».

A. Приемлемость

28. Суд отметил, что данная жалоба не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции. Помимо этого, Суд отметил, что иных причин для объявления жалобы неприемлемой не было установлено. Поэтому, Суд объявил данную жалобу приемлемой.

B. По существу дела

1. Доводы сторон

29. Заявительница утверждала, что явилась жертвой провокации со стороны полиции, и что З. действовал по инструкциям, полученным от них. З. не ограничился лишь пассивным наблюдением преступной деятельности, а осуществил прямое влияние на неё для того, чтобы спровоцировать её совершить преступление. Стенограмма разговора между ней и З. доказала то, что он её спровоцировал. Более того, стенограмма не доказала того, что заявительница приняла деньги, предложенные З.

30. Заявительница утверждала в дальнейшем, что она жаловалась национальным судебным инстанциям о том, что явилась жертвой инсценировки, однако они не рассмотрели её доводы. Только Апелляционная палата Бэлць учла её доводы в своём решении от 20 сентября 2006 года, сделав вывод, что заявительницу спровоцировали совершить вменяемое в вину преступление. Тем не менее, это решение впоследствии было отменено.

31. В конечном итоге, заявительница утверждала, что судебные инстанции не рассмотрели её доводы на протяжении уголовного производства и вынесли немотивированные судебные решения.

32. Власти утверждали, что заявительница не была жертвой инсценировки и что она не подкрепила доказательствами свои доводы ни перед национальными судебными инстанциями, ни перед Европейским судом. По мнению властей, заявительница не мотивировала соответствующим образом свои доводы. Она лишь утверждала, что З. её спровоцировал, но не предоставила подробностей. Следовательно, национальные судебные инстанции не были обязаны рассмотреть её доводы. Помимо этого, национальные судебные инстанции рассмотрели все важные доводы, сформулированные заявительницей в свою защиту.

2. Мнение Европейского суда

33. Суд повторяет, что допустимость доказательств является вопросом, который регулируется главным образом национальным законодательством, и по общему правилу именно национальные суды призваны оценивать предъявленные им доказательства (см. Ван Мехелен и другие против Нидерландов, 23 апреля 1997 года, § 50, Сборник отчётов и решений 1997-III). В то же время, допустимость доказательств может привести к несправедливому процессу. Такими доказательствами могут быть доказательства, полученные в результате применения жестокого обращения с целью получения признания (см. Яллох против Германии [MC], № 54810/00, § 99, ЕСПЧ 2006‑IX), или полученные путём провокации либо инсценировки со стороны полиции (см. Тейшейра де Кастро против Португалии,9 июня 1998 года,Сборник, § 38, 1998-IV).

34. Что касается провокации со стороны полиции, Суд постановил в вышеприведённом деле Тейшейра де Кастро, что подобное вмешательство и использование его результатов в уголовном процессе могут привести к тому, что будет непоправимо подорван принцип справедливости судебного разбирательства. В деле Ваньян против России (№ 53203/99, §§ 45-50, 15 декабря 2005 года) Суд установил, что когда случается, что действия агентов под прикрытием направлены на подстрекательство преступления, и нет оснований полагать, что оно было бы совершено без их вмешательства, то это выходит за рамки понимания агент под прикрытием и может быть названо провокацией.

35. Принимая во внимание важность вышеприведённых принципов, Суд постановил в деле Раманаускас против Литвы ([MC], № 74420/01, § 60, ЕСПЧ 2008), что в тех случаях, когда обвиняемый утверждает, что его подстрекали к совершению преступления, суды по уголовным делам должны тщательно изучать материалы дела, поскольку для того, чтобы судебное разбирательство было справедливым по смыслу положений пункта 1 статьи 6 Конвенции, все доказательства, полученные в результате полицейского подстрекательства к совершению преступления, должны быть исключены из рассмотрения судом. Это в особенности касается случаев, когда полицейская операция проходила в отсутствие достаточной правовой основы и адекватных гарантий.

36. Наконец, если информация, предоставленная органами по уголовному преследованию, не даёт Европейскому суду возможности вынести решение, был ли заявитель спровоцирован полицией, важно, чтобы Европейский суд тщательно изучил процедуру, в отношении которой была подана жалоба на провокацию, для того, чтобы убедиться, что права заявителя на защиту были должным образом обеспечены, и в частности, право на состязательный процесс и равенство сторон (см.Эдвардс и Льюис против Соединённого Королевства [MC], № 39647/98 и 40461/98, §§ 46-48, ЕСПЧ 2004‑X). По поводу других общих принципов, касающихся вопроса о провокации, см. Банникова против России (№ 18757/06, §§ 33-65, 4 ноября 2010 года).

37. Возвращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Суд отметил, что заявительница была осуждена на основании доказательства, полученного в ходе следственно-оперативной деятельности от 17 февраля 2004 года, тогда, когда З., которого полиция оснастила специальными устройствами регистрации разговора, дал ей деньги.

38. Из материалов дела не следует, что до 17 февраля 2004 года компетентные органы располагали информацией или каким-либо объективным доказательством того, что заявительница ранее была задействована во взяточничестве. Действительно то, что к обвинению против заявительницы были добавлены другие части обвинения во взяточничестве (см. вышеприведённый параграф 12); однако, в материалах дела нет на это каких-либо указаний, и власти также не утверждали, что информация или доказательства, касающиеся остальных происшествий, были получены сотрудниками полиции до начала уголовного преследования, возбуждённого против заявительницы.

39. В своей жалобе от 17 февраля 2004 года, поданной в полицию, З. утверждал, что заявительница потребовала у него определённую сумму денег. Однако стенограмма разговора между ним и заявительницей указывает на противоположное. З. спросил заявительницу, сколько денег дать ей, а после чего она ясно отказала ему несколько раз, а он настаивал дать ей деньги до тех пор, пока она не уступила (см. вышеприведённый параграф 8). Это, по мнению Суда, ясно доказывает, что заявительница подверглась уговору и очевидной провокации вовлёкшей её в преступную деятельность, за которую её осудили без какого-либо признака того, что преступление было бы совершено без этой провокации.

40. В этом контексте, Суд отметил, что на протяжении уголовного производства по делу заявительница утверждала, что явилась жертвой провокации со стороны полиции. Власти утверждали, что её требования не были отчётливыми, однако Суд не разделяет эту точку зрения. Не только заявительница ясным образом приводила в своих жалобах довод о провокации, но также бесспорным является, что некоторые судебные инстанции рассмотрели её довод. Апелляционная палата Бэлць оправдала заявительницу своим решением от 20 сентября 2006 года по той причине, что она подверглась провокации, в то время как в своём окончательном решении от 21 марта 2007 года Апелляционная палата Бэлць сочла довод о провокации, приведённый заявительницей, как необоснованный (см. параграфы 20 и 22). Высшая судебная палата предпочла не рассматривать довод, приведённый заявительницей в свою защиту.

41. В свете вышеизложенного, Суд считает, что уголовное производство против заявительницы не было справедливым и что имело место нарушение пункта 1 статьи 6. В итоге, Суд не считает необходимым рассматривать заявления были ли другие аспекты уголовного производства в соответствии с этим положением.

42. Следовательно, имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции.

II. ПРИМЕНЕНИЕ СТАТЬИ 41 КОНВЕНЦИИ

43. Статья 41 Конвенции гласит:

„Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне”.

A. Ущерб

44. Заявительница потребовала 15000 евро в качестве компенсации морального вреда, понесённого вследствие состояния беспокойства и унижения от того, что её осудят незаконно за преступление, которого она не совершала.

45. Власти не согласились и ходатайствовали перед Судом отклонить требование как необоснованное.

46. Суд считает, что заявительница должна была перенести определённый уровень стресса и ущерба в результате нарушения своего права на справедливое разбирательство дела. Справедливо оценив, Суд присудил заявительнице 3500 евро в качестве компенсации морального вреда.

B. Судебные расходы и издержки

47. Также заявительница потребовала 2440 евро в качестве компенсации судебных расходов. Она представила подробный список проработанных часов за представление её интересов.

48. Власти опровергли запрошенную сумму и утверждали, что она является завышенной и необоснованной.

49. Суд присудил всю запрошенную сумму в качестве компенсации судебных расходов.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

50. Европейский суд счёл, что процентная ставка за просрочку платежа должна быть установлена в размере предельной годовой ставки Европейского центрального банка плюс три процента.

НА ЭТИХ ОСНОВАНИЯХ СУД ЕДИНОГЛАСНО:

1. Объявил приемлемой жалобу;

2. Постановил, что имело место нарушение пункта 1 статьи 6 Конвенции, что касается жалобы на провокацию;

3. Постановил, что нет необходимости рассматривать остальные жалобы, составленные на основании статьи 6 Конвенции.

4. Постановил,

(a) что государство-ответчик обязано выплатить заявительнице в течение трёх месяцев с даты, когда постановление станет окончательным согласно пункту 2 статьи 44 Конвенции следующие суммы с их конвертацией в молдавские леи по курсу, действующему в стране на дату исполнения постановления:

(i) 3500 евро (три тысячи пятьсот евро), в качестве компенсации морального вреда, а также все налоги, которые могут быть собраны с этой суммы;

(iii) 2440 евро (две тысячи четыреста сорок), в качестве возмещения судебных расходов и издержек, а также все налоги, которые могут быть собраны с этой суммы;

(b) что со дня истечения вышеуказанного трёхмесячного срока до момента выплаты простые проценты подлежат начислению на вышеуказанные суммы в размере, равном предельной годовой ставке Европейского центрального банка плюс три процента;

5. Отклонил остальные требования заявительницы о справедливой компенсации.

Составлено на английском языке, и письменное уведомление о постановлении направлено 1 июля 2014 года, в соответствии с пунктами 2 и 3 статьи 77 Регламента Суда.

Сантьяго Кесада	Жозэп Касадеваль
секретарь секции	председатель